Театр
Представляете себе Большой Театр? Его огромное классическое здание, портик с коринфскими колоннами, квадригу Клодта, управляемую самим Аполлоном, сложнейшую механику сцены, железный противопожарный занавес, головоломную систему кулис, репетиционные залы, фойе и лестницы, оркестровую яму и систему осветительных приборов, электронику и акустику. Его 
декорации и костюмы, реквизит и грим. Его звезд и кордебалет, дирижеров и виолончелистов, художников и хор, репетиторов и солистов, крепнущие молодые дарования и слабеющих корифеев. Его настройщиков, капельдинеров, рабочих сцены и членов репертуарной комиссии, секретарш и буфетчиц, гардеробщиков и парикмахеров. Все это существует исключительно для того, чтобы зритель сел в бархатное кресло и почувствовал себя в театре. И какие бы интриги не бушевали в группе первых скрипок, как бы ни поссорились контрабасист с арфисткой, человек в кресле окажется в четвертом измерении театрального чуда. Где жизнь искажена особым преобразованием, делающим нашу душу беззащитной, нежной и ребячливой. Это - театр!
На днях я была в Иерусалимском центре музыки - в двух шагах от мельницы Монтефиори. Спектакль называется "Мастера". Рояль и пять десятков стульев для публики. Ни сцены, ни кулис, ни занавеса. Две женщины неторопливо надели черные брезентовые фартуки. Одна из них села к инструменту и заиграла, что умела. А вторая из кусочка папиросной бумаги на крышке рояля сложила человечка, который зажил своей жизнью: гулял, размышлял, развлекался, катался на коньках, молился, бился об загадку тайны жизни, а потом, как и все мы умер и был небрежно скомкан своим творцом и отправлен в мусорную корзину. И это был ТЕАТР во всем великолепии своего могущества. Наши души были ему покорны и блаженны. Мы вместе хихикали и вздыхали, и узнавали по одним намекам целые пласты жизни, и сопереживали, и наслаждались каждой минутой. Две актрисы - Маша Немировская и Мария Гуревич без декораций и сценария, из глины, веревочек, поролона, папиросной бумаги и музыки творили жизни. Они почти не взаимодействовали - так, несколько слов, кивок, переглядывание, выпитые вместе две чашки кофе, пока веревочная старушка, отдыхала после длинного дня, легкие знаки взаимопонимания и разделенной ответственности за судьбу персонажей.
Жалко, все быстро кончилось. Завидую тем, кто увидит это в следующий раз. Все будет немножко по-другому. Куклы получатся немножко другими и характеры у них от этого изменятся. Но зрительское счастье останется полным.
Этот спектакль нуждается в месте под крышей и рояле. Авторы покажут его где угодно. У кого есть большой салон или знакомый клуб с роялем - не упустите случая. Пишите мне, я дам координаты. Театральное чудо должно пресуществиться!
декорации и костюмы, реквизит и грим. Его звезд и кордебалет, дирижеров и виолончелистов, художников и хор, репетиторов и солистов, крепнущие молодые дарования и слабеющих корифеев. Его настройщиков, капельдинеров, рабочих сцены и членов репертуарной комиссии, секретарш и буфетчиц, гардеробщиков и парикмахеров. Все это существует исключительно для того, чтобы зритель сел в бархатное кресло и почувствовал себя в театре. И какие бы интриги не бушевали в группе первых скрипок, как бы ни поссорились контрабасист с арфисткой, человек в кресле окажется в четвертом измерении театрального чуда. Где жизнь искажена особым преобразованием, делающим нашу душу беззащитной, нежной и ребячливой. Это - театр!На днях я была в Иерусалимском центре музыки - в двух шагах от мельницы Монтефиори. Спектакль называется "Мастера". Рояль и пять десятков стульев для публики. Ни сцены, ни кулис, ни занавеса. Две женщины неторопливо надели черные брезентовые фартуки. Одна из них села к инструменту и заиграла, что умела. А вторая из кусочка папиросной бумаги на крышке рояля сложила человечка, который зажил своей жизнью: гулял, размышлял, развлекался, катался на коньках, молился, бился об загадку тайны жизни, а потом, как и все мы умер и был небрежно скомкан своим творцом и отправлен в мусорную корзину. И это был ТЕАТР во всем великолепии своего могущества. Наши души были ему покорны и блаженны. Мы вместе хихикали и вздыхали, и узнавали по одним намекам целые пласты жизни, и сопереживали, и наслаждались каждой минутой. Две актрисы - Маша Немировская и Мария Гуревич без декораций и сценария, из глины, веревочек, поролона, папиросной бумаги и музыки творили жизни. Они почти не взаимодействовали - так, несколько слов, кивок, переглядывание, выпитые вместе две чашки кофе, пока веревочная старушка, отдыхала после длинного дня, легкие знаки взаимопонимания и разделенной ответственности за судьбу персонажей.
Жалко, все быстро кончилось. Завидую тем, кто увидит это в следующий раз. Все будет немножко по-другому. Куклы получатся немножко другими и характеры у них от этого изменятся. Но зрительское счастье останется полным.
Этот спектакль нуждается в месте под крышей и рояле. Авторы покажут его где угодно. У кого есть большой салон или знакомый клуб с роялем - не упустите случая. Пишите мне, я дам координаты. Театральное чудо должно пресуществиться!