Закончив школу она уехала в Москву и поступила по конкурсу в Щепкинское училище. Уму не постижимо - но да! Без подготовки, без поддержки, без блата, на голубом глазу - и прямо в Щепкинское при Малом театре! В общей театрально-студенческой тусовке она познакомилась с диннющим обаятельным и талантливым мальчиком Вовой из Свердловска, который учился в Щукинском и они, как это ни
Ирочка написала матери, что просит прислать ей две подушки, но ответа не получила. Молодожены обошлись без подушек. Однако на четвертом курсе они получили письмо из Казани от соседки. Мать ее упала и сломала руку и ногу. Совершенно беспомощна - ни в туалет, ни кусок хлеба отрезать...
Она съездила в Казань, поглядела что к чему, да и перевелась на последний год в Казанское театральное училище, оставив мужа в Москве. За год мать выздоровела, Ира и Вова закончили свои институты и добились распределения в Тбилисский Театр Юного Зрителя. Маленькая Ирочка была травести - играла октябрят, пионерок, ну и, конечно, зайчиков всяких, белочек... А Вова сразу попал на главные роли и к тому времени, как у них родился ребенок уже подумывал о звании Заслуженного республики...
К слову сказать, казанскую маму приручили и одомашнили: она призжала даже посмотреть на внука. Я ее видела. Старушка как старушка - никакой монструозности...
Мы с Ирой обсуждали, как назвать наших младенцев. Моему уже заранее было выбрано имя Давид. А своему она хотела дать самое простое русское имя. И все колебалась между Ванечкой и Максимом. Я постеснялась сказать, что имя Максим не такое уж простенькое, а в переводе с латыни означает "величайший". На это имя и пал выбор и мы выписались из больницы - каждая со своим крошечным мальчиком.
Разумеется, мы ходили друг к другу на дни рождения: мы с Левой к Максиму, а назавтра Ирочка с Вовой к нам. Ну и мальчики, само собой. Невозможно описать, какое разное застолье было у них и у нас. Какое разное веселье, какое разное угощение - у Максима куда сытнее и великолепнее, а у нас куда трезвее и респектабельней.
Дети дружили между собой, но в пять лет Максим пошел на фигурное катание.
-"Пусть рисует!" - непреклонно отвечала Ира.
Потом мы уехали в Израиль и на много лет потеряли друг друга из вида.
Хотите знать, что сталось с ребенком, замученым бесконечными кружками, учителями и дополнительными заданиями? Вы не поверите!
Он выдающийся - по настоящему выдающийся театральный художник. Максим Обрезков. Далеко-далеко обошедший своих талантливых родителей. Оформлявший оперы в Ла-Скала и спетакли во всех лучших московских театрах. Теперь он занимается и режиссурой. Она не зря настаивала, чтобы он рисовал... Он-таки рисует
