Раджус эс слах - мировой судья

Пару дней назад причудливые обстоятельства вынудили меня взять такси. Таксист был симпатичным мужчиной лет пятидесяти, полноватым, но спортивным, с приятным голосом и располагающими манерами. Вежливость его была чуточку аффектирована - даже не вежливость, а почтительность. Мы сразу разговорились. Я ехала в больницу, казалась врачом и он пожаловался, что у него ноет левая рука. Сказал, что она всегда болит, когда ему приходится нервничать. Я было завела про визит к кардиологу, но он ответил, что следит за здоровьем, но не может избежать огорчений, как советует его доктор. Он был переполнен своей историей и она пролилась на меня.
Таксиста звали Салах. Он был хозяином машины и даже агентства, которому принадлежала эта машина. Жил он в деревне Иссауиа и занимал там удивительное положение. Вечером накануне нашей встречи к нему пришел односельчанин. Извинился, что поздно, но сказал, что уже три недели ждет возврашения хозяина, который все это время был в Турции. (Салах коротко объяснил мне, что у него в Измире много дел - бизнес, семья, визиты вежливости и чуть-чуть отдыха.)
Короче говоря, отложить беседу с этим посетителем было  невозможно. Он был крайне взволнован и Салах пригласил его в дом, угостил сладостями и внимательно выслушал. Человек этот - назовем его Махмудом - рассказал о своем несчастье. Его племянник продал землю, принадлежащую  отцу и дяде, не спросив ни у одного, ни у другого разрешения и даже не поставив их в известность. Земля эта кормила семью много поколений. Парень подделал документы и сделка была уже почти завершена. Разъяренный Махмуд ворвался в дом племянника, кричал, требовал, грозил жаловаться в полицию... А тот достал пистолет и сказал: "Ты меня знаешь - пристрелю. Замолчи и иди домой. С голоду не умрете - твой сын оптометрист и в компьютерах понимает. Как-нибудь вас прокормит".
Махмуд был в отчаянье. Жизнь рушилась на глазах. Дочери-бесприданницы могли остаться незамужем.  Мужчина, который не защитил свою жену и детей от наглого посягательства, в его собственных глазах не был достойным мужем и отцом.  Какого же уважения мог он ждать от соседей? И что ему оставалось? Надеяться на Аллаха и на Салаха…
После его ухода Салах выпил чаю, подумал и позвонил племяннику Махмуда. "Послушай, сказал он, - твой дядя приходил и рассказал, что ты продал землю. Расскажи теперь по какому праву. Я должен точно знать, что между вами произошло"
И парень ответил ему: "Ты уважаемый человек, Салах. Человек справедливый и умный. Как умному тебе объясняю - не впутывайся в это дело. Пожалуешься в полицию - пристрелю и тебя, и Махмуда".
Салах повернулся ко мне, вертя баранку: "Ты понимаешь?? Он мне - угрожает! Я в молодости и сам был связан с бандой. Только когда женился и родился ребенок, понял, что так жить нельзя. Ушел от них и честно тружусь по пятнадцать часов в день уже тридцать лет. Все меня уважают! А этот молокосос говорит что он - меня! убьет.
Хорошо. Я положил телефон и всю ночь работал. Мне и в полиции ответили даже ночью, и в ШАБАКе меня уважают, и в банде остались знакомые. Теперь я пойду к нему вечером и он будет вести себя, как ягненок. Я теперь знаю, что ему сказать. Рука только болит. Приехали, геверет"
Я поверила каждому его слову. Расплатилась с ним, поблагодарила и вышла из машины, но сразу уйти не смогла.
-Послушай, Салах! - попросила я. - Можно я напишу про это в своей книге?
Он засмеялся. "Пиши, конечно! Я сам книгу написал, в сентябре выйдет сразу на трех языках. На арабском, иврите и английском. Называется "Книга моей жизни". Пиши и ты, дорогая геверет. Большое удовольствие."
Такси развернулось и двинулось к больничной стоянке, а я достала пропуск и пошла мимо охранника к себе на работу